Интервью главного тренера «Сибиряка» Темура Алекберова — о плей-офф

— Темур Садраддинович, пожалуй, главный вопрос сейчас — успеет ли ваша команда восстановиться перед финалом против «Динамо»? Получится ли свежими подойти?
— К сожалению, тут вопрос не решить одной свежестью, потому что у нас есть травмированные люди, которые никак не смогут нам помочь — Жоан и Иванов. Неизвестно ещё, какова ситуация с Сашей Плаховым. У нас добавляются два футболиста, которые были дисквалифицированы, но и потеряли мы минимум двоих, а может, и троих. Так что в лучшем случае у нас будет восемь футболистов.

В целом мы уже достаточно давно работаем скорее в восстановительном режиме, чем в тренировочном. Мы провели 11 тяжелейших матчей, если учитывать последнюю игру регулярного чемпионата с «Диной». А в плей-офф — 10 игр за 23 дня. Так что в основном проводятся восстановительные мероприятия без нагрузок. Будем стараться, потому что прекрасно понимаем, какой соперник нас ждёт. Сейчас я в Москве, и не исключено, что по возвращении в Новосибирск будут ждать ещё какие-то неприятные сюрпризы. Соберёмся на тренировку и будем смотреть, кто из футболистов есть в наличии. Надо понимать, что при небольшом числе игроков вариативности в игре не будет. Нельзя иметь много вариантов ведения игры.

 — Сейчас у команды несколько дней отдыха?
— Да, два дня отдыха. Потом соберёмся и два дня будем тренироваться в скорее поддерживающем, разминочном режиме. Больше внимания будем уделять растяжке, ведь футболисты сильно устали, мышцы нагрузились. Те травмы, которые пошли, — это следствие сумасшедшей нагрузки. Футболисты стали выпадать. Вот насчёт этого самые большие переживания перед «Динамо». Ведь если нагрузка ляжет на пять игроков, то они ведь тоже не двужильные, у них тоже могут случиться травмы. Тогда некем будет играть.

 — Что конкретно с Жоаном и Ивановым?
— У них одинаковые травмы. Как минимум серьёзные надрывы связок. Когда я улетал в Москву, то точный диагноз ещё не был поставлен, однако это минимум две недели на восстановление. Что ты ни делай, но просто по физиологии мышца не заживёт за два-три дня. Две-три недели надо лечиться, так что в этом плей-офф они нам никоим образом уже не помогут. Никак.

 — В прошлом плей-офф вроде бывали ситуации, когда травмированные выходили при игре в большинстве…
— Думаю, при таком характере травм это невозможно. Надрыв ничего не даст тебе делать. Если ты продолжаешь работать, то боль начинает увеличиваться, ты начинаешь всё сильнее разрывать мышцу. Можно довести до того, что в итоге придётся делать операцию и сшивать мышцу. Так рисковать здоровьем не будут ни сами футболисты, ни я. Будем играть, исходя из того, сколько у нас будет игроков. Конечно, хотелось бы, чтобы финал был интересен для болельщиков, чтобы были по-настоящему интересные игры. Будем стараться, чтобы всё было похоже на драку, а не на избиение.

 — А где Пеле Джуниор? Как-то он пропал из виду…
— Он не в команде, мы уже отправили его домой. Была одна травма, он вылечился, потом ещё одна — тоже надрыв. Это одна из наших ошибок: не сумели правильно оценить его состояние. Все надеялись, что он нам поможет, но в тот момент, когда он вышел на подходящий уровень, пошли травмы. Здесь мы, к сожалению, промахнулись, но без промахов, наверное, ничего не бывает.

 — Какие у вас были мысли, когда по ходу пятой встречи с «Синарой» выбыли Иванов и Жоан?
— В такие моменты нет времени переживать и гадать. Футболисты же смотрят на тренера: если ты растеряешься и начнёшь паниковать, то они тоже начнут это делать. К тому моменту мы игру уже немножко выровняли, так что было важно сыграть тактически правильно. Мы и так не играли активно, учитывая, сколько матчей уже провели. Нужно было сыграть очень рационально, экономно. Я говорил перед игрой: «Мы должны пройти с вами по минному полю. Там есть тропинка, но надо идти след в след, аккуратно. Если кто-то начнёт бежать, то мы все взорвёмся». Вот такая была игра!

Надо было сыграть рационально, не расплёскивать эмоции, не бегать в непонятный прессинг. Мы понимали, что реально можем сделать: отыграть в обороне и постараться найти свой шанс — тот, который случился в конце матча. Всё исходило из реального состояния команды и наличия футболистов. Мы не хотели играть от обороны, но если бы мы стали играть по-другому, то нас мало что спасло бы.

 — Не было мысли выпустить пятого полевого при равном счёте, когда «Синара» давила?
— Знаете, за риском всегда должен стоять разум. Выпускать пять полевых без Жоана и Иванова — это исключительный момент, только если бы нам некуда было деваться. Выпали два игрока, действующих слева, и заменить их адекватно невозможно. Если бы мы стали проигрывать, то, конечно, стали бы выпускать пятого, но я понимал, что в такой игре это нам не помогло бы. За три минуты объяснить, как всё надо сделать… Так что с той минуты, когда у нас выпали два этих футболиста, я понимал, что снятие вратаря вряд ли нам поможет.

 — Как относитесь к предложениям разрешать снимать вратаря только за десять или пять минут до конца второго тайма?
— Я нормально к этому отношусь — если такие правила будут приниматься не впопыхах. Никогда мы не строили свою игру исключительно на тактике «пять на четыре». Некоторые начинают приписывать нашей команде, что мы регулярный чемпионат выиграли, чуть ли не всё время играя пять на четыре. Никогда мы этим не баловались — только в исключительных случаях, если команда не попадала в игру или нам надо было спасать ситуацию. Никогда мы не злоупотребляли этим, и если такое правило появится, я буду только за: мне тоже нравится играть четыре на четыре.

 — Согласны, что Формин сейчас действует уверенно благодаря появившейся игровой практике?
— Наверное, Лёше Формину было тяжелее всех. До момента вступления в игру в плей-офф он сыграл всего полтора матча: у него была травма, он почти месяц не тренировался. Он только-только восстановился, никакой практики не было. Наверное, сказывается огромный опыт, плюс правильно готовил его наш тренер вратарей и мой помощник Вячеслав Михеев. Наверное, это помогло так войти в игру.

Да, былο очень трудно ему. Мы бοялись, что, он сыграет одну игру удачно, а в следующей всё будет не так хорошо. Бывает, что на κураже, на свежести сыграешь, а потом, получая огромную нагрузκу, не выдерживаешь. Но Лёша мοлοдец. Мы с ним знакомы не первый гοд, рабοтали вместе ещё в Щёлковο и знаем, что это за вратарь и челοвек. Он не первый раз попадает в таκую ситуацию, и мы высοко ценим, что он мοжет подставить плечо, когда это понадобится.

Повторюсь, ему былο тяжелее всех. Он мοг пропустить κакοй-то обидный гοл, κак в пятом матче с «Динοй», но вο втором тайме берёт и играет на ноль, выручая в концовке! Опыт и характер помοгают ему в самую трудную минуту не развалиться, а стать ещё сильнее. Мы рады, что у нас есть вратарь, сумевший очень достοйно заменить Густавο.

 — А какова информация насчёт сроков восстановления самого Густаво?
— Он приходил перед игрой с «Синарой», мы общались. Врачи сказали, что три месяца он вообще ничего не должен делать. В таких вещах ничего нельзя загадывать, и я надеюсь, что всё пойдёт по плану. Выглядит он хорошо — правда, очень переживал за нас, даже не мог игру смотреть. В целом я надеюсь, что прогнозы врачей оправдаются и трёх месяцев ему хватит, чтобы восстановиться и вернуться в строй.